Местное время и всемірный часъ

Когда романистъ начинаетъ свой разсказъ фразой: — «Девять часовъ вечера било на сельскихъ часахъ, когда…» и т. д. — онъ увѣренъ, что понятно и ясно опредѣлилъ для всѣхъ своихъ читателей часъ и время дѣйствія, которое онъ описываетъ. Черезъ нѣсколько лѣтъ, если переворотъ, который предсказываютъ многіе ученые, совершится, придется выражаться иначе, а именно: «девять часовъ по всемірному времени било на сельскихъ часахъ» и т. д., и если авторъ обозначитъ долготу мѣста, то читатель посредствомъ небольшаго вычисленія будетъ знать, было-ли это утромъ или вечеромъ, днемъ или ночью. Это будетъ гораздо научнѣе — правда, но будетъ-ли яснѣе? Измѣреніе времени можетъ быть выполнено двумя совершенно различными способами, смотря по намѣченной цѣли; такъ, если имѣютъ въ виду урегулированіе нашей обыденной дѣятельности, то необходимо въ этомъ случаѣ пользоваться движеніемъ солнца. Два прохожденія этого свѣтила черезъ меридіанъ даннаго мѣста опредѣляютъ время полдня и полночи; остается только раздѣлить разстоянія отъ полудня до полуночи, и обратно, на равные промежутки времени. Часы сна, пробужденія, работы и отдыха будутъ, такимъ образомъ, установлены и будутъ выражены однимъ и тѣмъ же числомъ, на какой бы части земнаго шара мы ни находились, хотя бы физическіе моменты, которымъ они соотвѣтствуютъ, не были бы одни и те же. Подобное раздѣленіе времени и служитъ для часовъ и хронометровъ, замѣняющихъ намъ указанія солнца, зашедшаго за облака, или подъ горизонтъ. Впрочемъ, реальное движеніе солнца, регулирующее время, не такъ равномѣрно, какъ стрѣлка часовъ и хронометровъ; отсюда и вытекаетъ необходимость къ истинному солнцу присоединить солнце среднее, которое одарено равномѣрнымъ движеніемъ и которое отстаетъ отъ перваго не болѣе какъ на 16 м. и четыре раза въ годъ совпадаетъ съ нимъ. Это и есть то, что астрономы называютъ среднимъ временемъ, введеннымъ вотъ уже два вѣка.

Ученый, опредѣляющій въ своей лабораторіи продолжительность явленія, механикъ‚ измѣряющій и регулирующій скорость машины, отнюдь не должны при своихъ работахъ слѣдить за движеніемъ солнца. Хорошій хронометръ, ходъ котораго равномѣренъ, вотъ все, что имъ нужно, а начало времени, какъ и число подраздѣленій, могутъ быть совершенно произвольны. Астрономъ провѣряетъ свой хронометръ по прохожденію звѣзды черезъ меридіанъ, или по точкѣ весенняго равноденствія, получая такимъ образомъ звѣздное время, которымъ пользуются только въ исключительныхъ случаяхъ, а ввести его въ обиходъ никому даже не приходило въ голову.

Машинистъ, ѣдущій на локомотивѣ, которымъ онъ управляетъ, долженъ знать для каждой минуты скорость, опредѣляемую съ помощью верстовыхъ столбовъ; ему достаточно имѣть хорошій хронометръ, провѣренный по какому нибудь времени, напр., времени станціи отправленія, и сравнить пройденныя разстоянія со временемъ, употребленнымъ на его прохожденіе. Для него мѣстный часъ каждой станціи, на которую онъ пріѣзжаетъ, не имѣетъ никакого значенія: ему достаточно лишь знать, сколько часовъ и минутъ прошло со времени отъѣзда со станціи, и какое разстояніе пройдено.

Въ настоящее время по всему земному шару проведены желѣзныя дороги, для которыхъ частное время каждаго мѣста пути совершенно ненужно и, какъ мы уже сказали, проходитъ незамѣченнымъ. Во Франціи инженеры и механики желѣзныхъ дорогъ знаютъ только часъ Парижа, въ Англіи часъ Гринвича, въ Италіи Рима, въ Россіи Петербурга; но, вѣдь, желѣзныя дороги имѣютъ дѣло съ публикой, тутъ то и начинаются недоразумѣнія по отношенію къ мѣстному времени, отдѣльному для каждой станціи и времени желѣзной дороги, общему для всѣхъ станцій. Такъ, во Франціи, не заботясь ни о привычкахъ, ни о законныхъ требованіяхъ публики, администрація желѣзныхъ дорогъ опубликовала росписаніе поѣздовъ по Парижскому времени, по которому идутъ и всѣ часы станцій. Такимъ образомъ оказалось, что каждый городъ имѣетъ два времени: время мѣстное, регулирующее жизнь обывателей, и время станціонное, расходящееся съ мѣстнымъ, регулирующее движеніе поѣздовъ. Но если даже въ такихъ странахъ, какъ Франція, Англія и Италія, принятіе національнаго часа представляетъ большія затрудненія, то совсѣмъ другое будетъ тамъ, гдѣ страна имѣетъ громадное протяженіе. Такъ, въ Соединенныхъ Штатахъ между Нью-Іоркомъ и С. Франциско разница во времени достигаетъ 3 ч. 14 м.; въ Россійской Имперіи, когда построится Сибирская желѣзная дорога, разница эта въ крайнихъ пунктахъ будетъ около 8 часовъ.

Попытка назначить единство времени вызвала оригинальную идею, которая, казалось, должна-бы быть принята благосконно, но послѣдовавшія затѣмъ противорѣчія слишкомъ ясно указали на невозможность ея выполненія. Это — система часовыхъ поясовъ. Вотъ ея основанія: Страна дѣлится на поясы отъ востока къ западу меридіанами, отстоящими другъ отъ друга на 15 °, ведетъ счетъ по времени, соотвѣтствующему средней полосѣ пояса. Такимъ образомъ, самая большая разница между законнымъ часомъ и мѣстнымъ будетъ всегда равняться не болѣе 30 м., такъ что во всѣхъ поясахъ минуты однѣ и тѣ-же въ данное время, а разнятся только часы: когда въ самомъ восточномъ поясѣ 1 ч. 30 м., то въ предпослѣднемъ 2 ч. 30 и 3 ч. 30 м. въ предшествующемъ. Эта система, очень удобная для среднихъ частей каждаго пояса, даетъ противуположные результаты вдоль предѣльныхъ меридіановъ: двѣ мѣстности, отстоящія другъ отъ друга на 1 километръ, двѣ части какого нибудь зданія, отстоящія на нѣсколько метровъ, но расположенныя одна на востокъ, другая на западъ отъ пограничнаго меридіана, имѣютъ время, различающееся на цѣлый часъ, и если жители этихъ двухъ мѣстностей одинаково сообразуютъ свои привычки со временемъ системы поясовъ, то окажется, что одни встаютъ, обѣдаютъ и ложатся спать часомъ позднѣе, чѣмъ другіе, — разница не особенно удобная для общественныхъ условій. Кромѣ того, границы, очерченныя географическими меридіанами, очень дурно опредѣлены, такъ что въ районѣ этихъ границъ часто бываютъ случаи сомнѣній относительно времени, которое должно быть здѣсь принято. Въ Соедин. Штат., гдѣ система поясовъ уже введена, этотъ способъ объединенія времени не могъ укорениться. Въ Европѣ сторонники этой системы нѣсколько измѣнили ее. Поясы ограничиваются не меридіанами, но одинъ и тотъ-же часъ считаютъ всѣ страны, имѣющія приблизительно одну и ту-же долготу, а предѣлами этихъ своеобразныхъ поясовъ служатъ географическія границы странъ. Перемѣна часа на границѣ уже въ обычаѣ публики.

Эта система очень удобна для восточной Европы: Англія, Голландія, Бельгія, Франція и Испанія съ Португаліей составили-бы часть одного пояса; Швеція съ Норвегіей, центральная часть Германіи, Швейцарія, Австрія и Италія — второй. Но уже Германская имперія и Австро-Венгрія настолько растянулись къ востоку, что приходится занять уже два пояса; равнымъ образомъ для Россіи особенно важно было-бы установить совершенно точныя границы поясовъ.

Эта система поясовъ выдвинула другой вопросъ и при томъ вопросъ такой большой трудности, что хотя на недавнемъ астрономическомъ и географическомъ конгрессѣ и пробовали его разрѣшить, но не пришли ни къ чему: это вопросъ выбора перваго меридіана, часъ котораго опредѣлилъ-бы часъ всѣхъ послѣдовательныхъ поясовъ. Предлагали первый меридіанъ черезъ Гринвичъ, Болонская академія находила болѣе удобнымъ черезъ Іерусалимъ, другіе остановились на мысли о меридіанѣ океаническомъ, устранивъ этимъ національное соперничество, что всегда было и будетъ главнымъ яблокомъ международнаго раздора.

Мы не можешь здѣсь вдаваться въ подробности вопроса объ установленіи всемірнаго часа и можемъ лишь выразить надежду, что рѣшеніе его со временемъ приведетъ къ болѣе точному и раціональному результату.

Посмотримъ же, что выдвинуло этотъ вопросъ и попытаемся, со своей стороны, рѣшить всѣ затрудненія. Затрудненія явились въ видѣ антагонизма между желѣзными дорогами, удобства которыхъ требуютъ, чтобы всѣ часы были поставлены по одному времени, и — естественными законами, регулирующими жизнь народовъ движеніемъ солнца. Желѣзныя дороги предлагаютъ національный часъ; различные интересы идутъ еще далѣе и ставятъ вопросъ о всемірномъ часѣ такъ, чтобы не было измѣненій на границѣ, т. е., чтобы всѣ часы были поставлены по одному часу всемірнаго времени.

Для путешественника, ѣдущаго по желѣзной дорогѣ, не такъ важно количество часовъ нужныхъ на переѣздъ изъ одного мѣста въ другое, какъ то, когда онъ пріѣдетъ, утромъ или вечеромъ, днемъ или ночью, т. е. знать мѣстный часъ того города, въ который онъ ѣдетъ; а этого не узнаешь изъ указателя, поставленнаго по всемірному времени. Отсюда мы приходимъ къ тому выводу, что администраціи желѣзныхъ дорогъ нуженъ хронометръ, поставленный по какому нибудь одному времени — національному или всемірному, а для публики нужны указатели, составленные по мѣстному времени каждой станціи. Такимъ образомъ, поставивъ свои хронометры на всемірное время, администраціи желѣзныхъ дорогъ (если только будетъ соглашеніе всѣхъ странъ) переведетъ это время для публики на мѣстный часъ каждой станціи простымъ сложеніемъ или вычитаніемъ разности долготъ.

Правда, путешественникъ, ѣдущій изъ Парижа въ Петербургъ, не будетъ точно знать продолжительность путешествія, что онъ узналъ-бы простымъ вычитаніемъ по указателю, составленному по всемірному времени. По пріѣздѣ въ Петербургъ, онъ долженъ поставить свои часы по мѣстному времени; но, не смотря на это, все таки онъ будетъ располагать свои занятія и привычки по Парижскому, съ которыми онъ свыкся. Предположимъ обратное: всемірное время принято на всемъ земномъ шарѣ; тогда путешественнику, что бы не измѣнять своихъ привычекъ и сообразовать свои занятія съ движеніемъ солнца, придется переменить всѣ свои часы; такъ, человѣку, встававшему въ Парижѣ въ 7 ч., въ Петербургѣ придется вставать въ 5 ч. 8 м.; завтракавшему въ 11 ч., придется завтракать въ 9 ч. 8 м. и т. д. Въ каждомъ мѣстѣ, гдѣ онъ остановится, ему придется дѣлать новыя вычисленія и привыкать къ новому распредѣленію времени, а если онъ продолжитъ путешествіе до Пекина или Іокогамы, то когда солнце будетъ на высшей точкѣ своего дневнаго пути, часы будутъ показывать ему полночь.

Примемъ обратное, т. е. что вездѣ мѣстное время: тогда каждому путешественнику придется сдѣлать небольшой поворотъ ключа въ часахъ, и это дастъ возможность вездѣ располагать свои занятія сообразно съ указаніемъ солнца.

Рѣшеніе задачи измѣренія времени дѣлается простымъ и легкимъ, если каждому времени, т. е. общему и частному, дать назначеніе, которое больше каждому изъ нихъ соотвѣтствуетъ. Для публики всегда и вездѣ — мѣстный часъ, который сама природа намъ установила для урегулированія нашей жизни и общественныхъ отношеній; для жизни не надо ни національныхъ часовъ, ни этой дѣланной системы часовыхъ поясовъ, не дающей намъ не только никакихъ реальныхъ выгодъ, но и тормозящей ясное представленіе о способахъ измѣренія времени. Для администраціи же и ученыхъ — установить всемірное время, полезное для астрономіи, метеорологіи, телеграфіи и мореплаванія, но которое должно оставаться исключительно научнымъ и никогда не выходить въ публику.